Валерий СДОБНЯКОВ. Из книги «ПУТЕШЕСТВИЕ ЗА ЗВЁЗДАМИ». В ОЖИДАНИИ СУМЕРЕК. Февраль 2021 год. Читает поэт Андрей Альпидовский

4 февраля

Ещё в наших играх по разным поводам присутствовала одна удивительная по  сегодняшнему времени деталь — серебряные рубли и полтинники от царской чеканки до советских времён 1924 года. Почему их так много оказалось в наших руках — я не знаю. Никакой ценности для большинства взрослых, по всей видимости, они не представляли. Как и боевые медали времён Великой Отечественной войны, особенно «За отвагу» и «За боевые заслуги» (вот орденов, чтобы они между нами по каким-то поводам передавались из рук в руки, совсем не помню) — эти светлые, несколько потемневшие тяжеловатые предметы были для нас «игрушками» намного менее ценными, чем искусно вырезанный из дерева пистолет или выкованный из напильника ножик с наборной из органического стекла, разноцветной отполированной ручкой.

Одно время у меня таких монет набралась целая коробка — штук тридцать. Приятно было тяжеловатые кругляши высыпать на стол, разглядывать, собирать в столбики или что-то из них строить: домики, башенки, крепости…

Не помню, куда в итоге это моё «богатство» делось. Вернее всего, прибрал себе старший брат (и правильно сделал, если это только так, иначе я бы его или растерял, или раздал — среди нас, мальчишек, всё очень легко переходило из рук в руки). Буквально через десять-пятнадцать лет эти никому ненужные серебряные кругляши вдруг стремительно начали набирать цену у антикваров (вместе с иконами, старыми книгами, особенно богослужебными, бытовыми вещами прошлого века).

Ходили по нашим рукам, кроме бумажных купюр разного достоинства императорских времён (да и керенок), ещё одни красивые цветные картинки довольно большого формата — облигации государственного (так называемого Сталинского) займа. При Н.С. Хрущёве советское государство отказалось от своих обязательств по нему и красивые бумажки, чем-то похожие на денежные знаки с нарисованными на них паровозами, стройками, плотинами и сокрушающими врага советскими войсками пошли гулять по мальчишеским рукам.

При Л.И. Брежневе старые свои долги государство начало погашать, облигации стали востребованными. Мой отец по крестьянской бережливости свои облигации мне в игру не отдавал и потому, хоть и много десятилетий спустя, получил по ним предназначенное. В отличие от очень и очень многих.

Почему я сейчас вдруг вспомнил обо всё этом — давно минувшим даже и для моей жизни? Да вот невольно подумалось, что только за один век народ наш столько раз был беззастенчиво ограблен — и в финансовом отношении, и в социальном (одни разнообразные пенсионные реформы чего стоят), но ничему этот опыт его не учил. А мы, ничего не понимающая детвора, были всему происходящему невольными свидетелями.

В тот же период, когда играли серебряными медалями и монетами с изображением русских императоров или молотобойца, бьющего кувалдой по наковальне, оказалась в моём распоряжении массивная серебряная цепь для карманных часов. Её приятно было теребить в пальцах, «переливать» с ладони на ладонь. В те годы давно часы носили на запястье руки, и подобная цепь никому не была нужна. Но только теперь, ближе к концу собственной жизни, я понимаю: каким значимым символом прошедших в стране событий она была.

Как просто и стремительно в политических катаклизмах происходит переоценка, казалось бы, ещё совсем недавно незыблемых ценностей. И материальных — в первую очередь.